Известный российский журналист, создатель «Намедни», рассказал нам, что его разочаровали «оранжевая революция и отказ Медведева идти в президенты, почему в своей книге он использует маты и как бы писал про Тимошенко.
Предпочитает документалки. А вот игровое кино как режиссер снимать не хочет — не интересно.
— Леонид, на днях Владимира Путина на съезде «Единой России» выдвинули в президенты. Что скажете?
— Это все так предсказуемо.
— А когда Медведев сказал, что не пойдет в президенты…
— Испытал разочарование. Я не то чтобы надеялся… Просто верил, что система еще не утратила гибкости и способна к некоторому саморазвитию. То есть стал бы Медведев президентом на новый срок. Была бы какая-то постепенная либерализация режима, от слов о модернизации перейдут к делу. А через 6 лет к новым выборам уже будет другая страна. Но не получилось.
— В своей новой книге вы довольно много места выделили нашей «оранжевой революции». Вы никогда не пытались экстраполировать эти события на российскую действительность? Возможно ли такое в России с учетом перспективы Путина еще лет на 12?
— Разные могут быть варианты. Но у нас бы это происходило по-другому. Но несомненно, что так или иначе наше бывшее постсоветское пространство ждет какой-то очередной виток демократизации. В конце концов, если уж арабские страны не миновала чаша сия, то нас тем более. Я считаю, что наши потомки будут вправе спросить у нас: «Какого вы теряли время? Чем были заняты? Все только пили и тырили?». Как там Жванецкий говорил: «Что ж вы воруете с убытков? Вы с прибылей воруйте!». Да о чем говорить — прошло 20 лет, а мы все еще живем в постсоветской ситуации, «все сопли жуем», — пользуясь любимым выражением того же Путина.
— Вы как-то обронили, что вы в России ожидали от Украины после Майдана чего-то такого…
— Когда-то ожидали! Ведь, Господи, подумать только, Украина сорвала операцию «Приемник», к которой приложили руку и российские спецслужбы! Это было что-то! Мы думали: «Вот сейчас, еще чуть-чуть, и случится нечто фантастическое». Поймите, ведь мы, русские, такого поступка меньше всего ждали именно от украинцев! Ведь вы такие ассимилированные, такие вроде бы зависимые ментально от России, и вдруг, на позор всем нам покажете, как нужно решительно поступать. Совершите тот самый качественно новый скачок! Чуть ли не принципиально новую жизнь построите. Но не случилось, не было этого прыжка. И вы, и мы, по-прежнему топчемся на одном месте, рискуя остаться там навсегда.
— Кстати, по вашему мнению, в начале нулевых годов, на заре путинской эры, российские журналисты могли бы что-то сделать по-другому, чтобы преломить ход событий в России? Чтобы все пошло по другому?
— Не думаю. От самих журналистов мало что зависело. Само общество должно быть готово к переменам и к демократии. Если у общества нет запроса, если люди не выходят сами на улицу на защиту своих прав — журналисты тут бессильны.
— Вы приехали в Киев, чтобы представить новый, 5-й том своей печатной версии «Намедни» (года 2001—2005). Заметно, что он получился куда более жестким, чем предыдущие: с матом и шокирующими фото (к примеру, с телом чеченской девушки, убитой полковником Юрием Будановым).
— Так ведь это не я матерюсь. Это все цитаты, а из песни ведь слов не выкинешь. Как иначе можно объяснить Шнура с его «Ленинградом»? А надпись на футболках группы «Тату»? У них же четко было написано: «Х…й войне». Так что, делать вид, что этого не было? Это же смешно! А фото… тоже часть этого времени. Градус жизни.
— А снять свое кино думаете? Не документальное, как обычно, а художественное?
— И речи быть не может. Я не умею придумывать, не опираясь на какие-то проверенные факты. Вот когда я знаю точно, что, по воспоминаниям современников Гоголя, у этой стены стояла его конторка, а у той — круглый стол — это одно. Или когда в моей картине «Зворыкин Муромец» (об отце-основателе телевидения, инженере Владимире Зворыкине. — Авт.) у главного русского героя, живущего в США, слуга черный, и этот слуга, к тому же, подает ему рябиновку на подносе, да из хрустальных рюмок… Такое специально не придумаешь! Потому это интересно. А сочинять что-то из воздуха — мне скучно.
— Однажды вы сказали, что люди устали от военных фильмов. Это из-за «Утомленных солнцем» Никиты Михалкова?
— Нет. Просто считаю, что люди, и правда, пресытились этой темой. Ну что снимать очередной а-ля советский фильм? Все это уже было. На сто фильмов о войне — приличный только один. Я могу припомнить лишь в «Августе 44-го». Та же «9 рота» — несмотря на все ее огрехи: клиповый монтаж, многочисленные заимствования из «Цельнометаллической оболочки», смотрелось хорошо. Потому что — новый взгляд.
— Говорят, вы работаете «проектно»…
— Совершенно верно. Я изжил в себе вот это: «Работать с 9 и до 18». Когда у меня есть проект, я работаю над ним 24 часа в сутки. И не успокаиваюсь, пока он не будет сделан. Мне кажется, это нормально. В конце концов, я могу себе это позволить — я ведь работаю сам на себя. Кроме того, я нынче вне тележурналистики. И скажу вам, будь моя воля, я бы, конечно, ее никогда не покидал.
— А на украинское телевидение вас не приглашают?
— Все на уровне: «Было бы здорово, если бы вы попробовали». Но я не открыт для этих предложений. Я и без того не успеваю делать то, что делаю у себя в России.
— А как бы вы написали в своей книге о Юлии Тимошенко — об ее аресте в 2011 году?
— Не знаю. Я бы сел за стол. Собрал бы всю имеющуюся информацию. Посмотрел бы фотохронику и на Тимошенко в очках и с айпедом. А уже потом бы писал.
— Если вы вне тележурналистики, то шансы увидеть продолжение «Намедни», которые закончились на 2003 году, у зрителя невелики?
— Знаете, если бы у меня не было печатной версии, то, может, мне и хотелось бы продолжить передачу. А сейчас уже нет. Возвращаться к телевизионному проекту «Намедни» я не планирую.
— У вас в планах была документалка о 200-летии войны 1812 года, что с ней случилось?
— Идея не нашла поддержки. Кина не будет. Сейчас занимаюсь фильмом про коллекцию Щукина и Морозова — про двух русских купцов-старообрядцев, ставших самыми первыми покупателями Пикассо и Матисса. Они этими полотнами украшали свои дома.
ОТ «ПЕСЕН» ДО «ГОГОЛЯ»
Имя: Леонид Парфенов
Родился: 26.01.1960 в Череповце (Россия)
Леонид окончил факультет журналистики Ленинградского университета имени Жданова. Печатался в советской прессе: от «Красной Звезды» и «Правды» — до «Московских новостей» и «Огонька». В 1989-м создал трехсерийный документальный фильм «Дети XX съезда» о поколении шестидесятников. В 1993—1996 годах был ведущим неполитических новостей «Намедни». В 1994 году был автором и ведущим проекта «НТВ — новогоднее телевидение», за который получил свою первую ТЭФИ в номинации «Развлекательная программа». Был автором первых двух частей популярного новогоднего шоу «Старые песни о главном». В 1997—2001 годах — ведущий исторических программ «Намедни. Наша эра. 1961—91». До 2004 года вел на НТВ воскресную программу «Намедни», которую закрыли после череды скандалов с властями. С тех пор занимается, в основном, теледокументалистикой. Снял фильмы «Российская империя», «Живой Пушкин», «Птица-Гоголь».
Игорь Гужва, Алекс Панченко