«Российская империя. Екатерина II. Павел I» Отрывок из книги Леонида Парфенова

«Газета.Ru» публикует отрывок из новой книги Леонида Парфенова «Российская империя. Екатерина II. Павел I». Второй том «имперской» серии создан по мотивам знаменитого документального сериала Парфенова, выходившего на телеканале НТВ, и посвящен событиям второй половины XVIII века, на которую пришлись годы правления великой императрицы и ее знаменитого сына. Книга появится в продаже в конце ноября. Фрагмент публикуется с любезного разрешения издательства «Эксмо».

Золотой век дворянства

Обложка книги Леонида Парфенова «Российская империя»

Дворянское сословие в правление Петра III получило вольность по «Манифесту о вольности дворянства» от 18 февраля 1762 года. Спустя двадцать три года Екатерина II подтвердит и расширит данные прежде привилегии и своей «Жалованной грамотой дворянству» от 21 апреля 1785 года превратит благородное сословие в привилегированнейшее. Дворянина освободили от обязательной службы — вообще от обязанностей перед государством и наказаний иначе как по дворянскому суду — при исключительном праве владения землей и крепостными. Выбор жизненного пути стал личным делом, а помещичья усадьба — гарантией материальной независимости. В «Жалованной грамоте» Екатерина отменит телесные наказания для дворян: «Телесное наказание да не коснется до благородного», — и первое непоротое поколение породит блестящее русское офицерство Наполеоновских войн, вольнодумцев-декабристов, тьму фрондеров-бретеров и великую дворянскую литературу с Пушкиным и Львом Толстым во главе.

Благородство обязывало служить Отечеству верой и правдой и не поступаться дворянской честью. От французского слова «honneur» произойдет русское «гонор», и страна займет первое место в мире по числу дуэлей. Знаменитый писатель и драматург Денис Иванович Фонвизин вложил слова в уста Стародума, персонажа комедии «Недоросль»: «Дворянин, недостойный быть дворянином! Подлее его ничего на свете не знаю».

Старый князь Болконский и княжна Марья. Иллюстрация А. Апсита к роману Льва Толстого «Война и мир». Начало ХХ века

Высокий чин в России ценился как нигде. Но со службы решительно увольнялись поручиками по несогласию с внутренней или внешней политикой, а иногда просто из-за несправедливо наложенного дисциплинарного взыскания. Дед Толстого якобы повздорил с Потемкиным и в 1794 году уволился в отпуск на два года, а отцу Пушкина не понравились замечания Павла I, и он вышел в отставку в 1798 году. Вот так и получилось, что наши главные классики произошли из семей отставников.

В «Войне и мире» старик Болконский, удалившись к себе в имение, в Александровскую эпоху носит екатерининский парик, тем самым покоряя пространство и время. Утренняя прогулка старика Болконского — это не просто «человек проходит как хозяин», это гораздо больше. Высшая вольность дворянства — по своей воле сотворить целый мир: дома, хозяйственные постройки, парк — английский природный или французский регулярный, — лес срубить или новый посадить, речку так оставить или плотиной перегородить. У Аракчеева мужики маршировали, а у Шереметева учились актерскому мастерству. Еще можно было назвать дворянское гнездо своим именем. Вот и международный аэропорт столицы носит графское имя, потому что находится на месте деревни, которая принадлежала Сергею Дмитриевичу Шереметеву.

Самая известная из сохранившихся усадеб, конечно, в Тульской губернии — Ясная Поляна князей Волконских и графов Толстых. Классический барский дом поставил князь Николай Сергеевич Волконский, дед Льва Николаевича Толстого по матери. Дальше — обычная история: внук Лев по молодости продал дом в уплату карточного долга и жил потом в перестроенном флигеле. А старик Волконский стал прообразом старика Болконского.

Как шутили потом, мужика освободят на следующий день после барина. Указ о вольности дворянства провозглашен 18 февраля 1762 года, отмену крепостного права объявят 19 февраля 1861 года — через 99 лет. Как расцвет древних Афин при свободных гражданах обеспечивали рабы, так и золотой век русского дворянства обеспечили крепостные, мало чем отличавшиеся от рабов. То, что подневольное положение большей части подданных — помеха развитию и угроза самому существованию империи, Екатерина понимала лучше многих. Императрица писала генерал-прокурору Сената Александру Вяземскому в 1775 году: «Ибо если мы не согласимся на уменьшение жестокости и умерение человеческому роду нестерпимого положения, то и против воли нашей сами оную возьмут рано или поздно».

При Екатерине расследуют самые страшные зверства русского крепостничества, в частности дело московской вдовы Дарьи Салтыковой по прозванию Салтычиха (большинство ее преступлений было совершено еще в правление Елизаветы Петровны). В своем доме барыня мучила, пытала и убивала крепостных, в основном сенных девушек, — за небрежно вымытые полы или плохо выстиранное белье. Чистоплотная самодурша обвинялась в убийстве 138 человек, но ни в одном убийстве не созналась. Дескать, померли все по воле Божьей.

После шести лет расследования Салтычиху приговаривают к лишению дворянства и пожизненному заключению. 17 октября 1768 года — гражданская казнь на Красной площади. Народом полна вся площадь, все крыши окрестных домов. Легендарная преступница час стоит у позорного столба, на груди табличка: «Мучительница и душегубица».

Тогда же в Москве в Грановитой палате Кремля заседает Уложенная комиссия — почти полтысячи делегатов от всех сословий, кроме помещичьих крестьян, готовят Уложение, новый свод законов. Екатерина сама написала для делегатов наказ, изложив принципы государственного устройства. Первоначальный вариант наказа пришлось смягчить, но все равно теория не соединилась с практикой.

Не сошлись в главном. Императрица все же клонила дело к крестьянским свободам, а заседателям предками данная мудрость народная велела все оставить как есть. Екатерина получила важнейший урок — ей указаны границы ее возможностей. В декабре того же 1768 года Екатерина Уложенную комиссию распускает. Предлог благовидный: началась война.

Источник